В принципе, новая уголовная статья о действиях, направленных на отчуждение территорий РФ и о призывах к совершению подобных действий, для путинского режима избыточна. Когда в России громко зазвучат требования слома имперской "вертикали", о самостоятельности регионов (вплоть до суверенного права решать вопрос о целесообразности нахождения в каком бы то ни было политическом объединении с другими регионами), для подавления этих требований властям вполне хватило бы старой уголовной статьи о призывах к сепаратизму. Пока у них вообще будет хватать сил на подавление. А когда перестанет хватать сил, не помогут никакие новые уголовные статьи.
То же относится и к Чеченской Республике. Все понимают, что история многовекового систематического кровавого колониального насилия делает невозможным пребывание Чеченской Республики в составе какого угодно российского государства. Можно с помощью тотального террора какое-то время создать имитацию такого "пребывания" на основе уродливой "личной унии" двух паханов. Но как только готовность к неограниченному насилию ослабнет, никуда не девшийся чеченский сепаратизм проснется вновь. И тогда никакие уголовные статьи не помешают тому, что останется к этому времени от Российской Федерации, первым предложить Чеченской Республике независимость. Не дожидаясь, пока она вновь потребует независимости сама.
Отчасти новая статья может пригодиться для затыкания рта тем, кто требует вернуть Украине насильственно отторгнутый у нее Крым. Действительно, использование против этих людей статьи о сепаратизме выглядит уж совсем издевательски. Правда, российские оккупационные власти Крыма такими терминологическими нестыковками не заморачиваются и спокойно судят "за сепаратизм" не признающих разбойничий захват. Но Кремль решил "утешить" тех россиян, которые расстраиваются из-за "некорректных формулировок". Да, пожалуйста! Вот вам другие формулировки, нам не жалко.
Это, конечно, тоже издевательство. Еще одна демонстрация того, что кремлевская шайка всегда может написать что захочет и использовать это как захочет. Новая статья ни в коей мере не делает преследование требующих вернуть Украине Крым более "правовым". Крым юридически не является территорией РФ уже по факту того, что никто в мире его таковым не признает. Кроме самой РФ и пары ее маргинальных сателлитов.
Все "правовые" акты российского "парламента" об "инкорпорации" Крыма противоречат не только нормам международного права, уставам международных объединений, в которых РФ состоит, а также подписанным ею двусторонним и многосторонним договорам. Эти "акты" прямо противоречат действовавшей на тот момент Конституции РФ, провозглашавшей международное право и международные договоры неотъемлемой и имеющей приоритет частью российской правовой системы. То есть эти "акты" являются юридически ничтожными с момента их принятия. И все принятые в дальнейшем на их основе законы также являются юридически ничтожными с момента принятия.
Поэтому опасения Виталия Портникова, что Россия перекрыла себе путь к переговорам о возвращении Крыма Украине даже после Путина, вряд ли обоснованы. Когда российская оккупационная администрация Крыма будет срочно эвакуироваться, стараясь "сбросить с хвоста" по возможности большее количество бегущих вслед за ней местных коллаборационистов, никто в России не будет оглядываться на все эти путинские "законы". И будет даже не важно, успеет ли перед своим роспуском так называемый Конституционный суд отменить свое постановление о признании законными путинских "поправок" и "процедуры" их принятия.
Путинский режим перекрыл путь не к переговорам о возвращении Крыма. Он перекрыл путь к смене власти в рамках существующих "законных" процедур с сохранением какой-то правопреемственности. Путинский режим может только рухнуть в результате острейшего общенационального кризиса. И никакая родившаяся из этого кризиса новая власть не будет возиться с доставшимся от путинской эпохи клубком юридических противоречий, распутывая его по ниточке. Она этот клубок просто разрубит.
Весьма широкое распространение имеет миф о том, что никакая послепутинская власть уже не сможет отказаться от аннексии Крыма. Не решится поставить перед лицом краха хотелок и надежд большинство россиян, да и значительную часть антиукраински настроенных жителей Крыма. Поэтому, даже вступив в переговоры об урегулировании "крымского вопроса", она будет искать способ удержать Крым за собой, откупившись от Украины и мирового сообщества неким "вергельдом".
Вряд ли этот вергельд будет принят. Да и нечего будет предложить миру стране, находящейся в послепутинском обвале. Она потеряет возможность "торговать воздухом", создавая миру новые проблемы и предлагая ему помощь в их преодолении в обмен на списание "крымского косяка". Ей впору будет думать о гуманитарной помощи, о "ножках Буша", как в начале 90-х.
Никто России "крымский косяк" не спишет. Вместе с Крымом её просто не возьмут назад в мир людей. Как бы ни были западные лидеры эгоистичны, продажны и трусливы, они прекрасно осознают, какая опасность всей системе международных отношений исходит от прецедента успешной аннексии. Важнее любых экономических выгод будет необходимость показать, что никакой агрессор и захватчик не сможет закрепить аннексированную территорию за собой и удержать ее. Как только мировые лидеры почувствуют возможность принудить Россию вернуться в "международно-правовое поле", они этой возможностью воспользуются.
Никакая послепутинская власть не сможет не вернуть Крым Украине. Это может быть очень неприятно для многих в России. Но это необходимо сделать и это придется сделать. За разбой и подлость надо платить. Ликвидация путинского режима и возвращение Крыма Украине идут только в одном наборе, в одном пакете. Как честный человек, антипутинская оппозиция должна говорить об этом российскому обществу.
Оппозиция должна говорить об этом, не боясь оттолкнуть людей, все еще сохраняющих великодержавные предубеждения. В конце концов, путинский режим падет лишь тогда, когда жить без Путина и его холуев для большинства станет важнее удержания Крыма.
Оппозиция должна говорить об этом, не играя в казуистические кошки-мышки с путинской репрессивной машиной. Мол, мы не призываем, а только высказываем свое оценочное суждение о необходимости такого шага. Нет, именно призываем. Требуем. Несмотря на репрессии. Только тогда оппозицию будут уважать. Даже те, кто пока еще сохраняет великодержавные предубеждения. Честных и сильных уважают даже оппоненты. И прислушиваются к ним.
