Продолжая разбирать действия российской либеральной оппозиции, разделенной им на "внутреннюю" (т.е. втянутую в общественно-политических контекст) и "внешнюю" (находящуюся в эмиграции или не втянутую в оный контекст, "внутренне-эмигрантскую"), Альфред Кох отметил, что и та, и другая не добились ни малейшего продвижения страны к демократии, даже к легкой, самой символической либерализации. Что все демонстрации, пикеты, вся публицистика и пропаганда оппозиционеров пропали втуне.
Поэтому Альфред Рейнгольдович предложил провести мозговой штурм для определения новой, более успешной стратегии и вытекающей из нее тактики либеральной оппозиции.
Я же предлагаю окинуть взором 21 год демократического диссиденства в СССР, начиная от выхода 5 декабря 1965 к памятнику Пушкина в знак протеста против готовящегося судилища против писателей Даниэля ("Николай Аржак") и Синявского ("Абрам Терц"), когда и родился правозащитный слоган "Соблюдайте вашу конституцию!" - и вплоть до смерти лагере от последствий голодовки узника совести Анатолия Марченко в декабре 1986 года. Никакого продвижения к демократии за это время не было, была легкая рябь либерализации молодежной политики и расширение возможности критиковать брежневский застой и бюрократию, острый кризис в сельском хозяйстве и тогдашнюю игрушечную коррупцию. Такое же послабление, как в середине 70-х (и пропорционально даже меньшее), потом удушенное новым раундом холодной войны.
За эти два десятилетия сотни стали политзаключенным или были брошены в психотюрьмы, десятки (цвет культуры) - изгнаны из страны или лишены гражданства, сто тысяч выехали по израильской визе - и для многих это был вынужденный и тяжелый шаг. Не меньший зажим был в восточноевропейских коммунистических странах, где интеллигенция приподняла голову в конце 60-х.
А потом - почти мгновенной слом старой системы: освобождение Сахарова из ссылки в Горьком (Нижнем Новгороде), завершение реабилитации статусных сталинских жертв, помилование политзаключенных, значительное ослабление цензуры, начало открытой серьезной идеологической полемики в интеллигентской среде, возможность создавать политизированные и творческие клубы... Дальнейшее известно.
Это все стало возможным потому, что за два десятилетия была создана настоящая антисоветская интеллигентская субкультура, постепенно ставшая теневой идеологией, точнее, пакетом из нескольких идеологий - национал-консервативной, либерально-западнической и сторонников "демократического социализма".
Когда система решила провести обновление, такое же поверхностное, как и при оттепели, выяснилось, что компАс общественного мнения показывает в сторону рынка, западной демократии и открытости, прочь от советских утопий, в сторону реабилитации национальной (т.е. этнической, клерикальной и монархической) традиции.
И именно эта антисоветская субкультура постепенно стала идеологией перестройки, а потом и идейной основой антикоммунистической и антиимперской революции. И между прочим, в путинизме осталось очень много компонентов правого российского диссиденства. Это действительно Андропов с томиком Солженицына под мышкой.
Мученичество же жертв советского режима помогло противопоставить диссидентскую "сакральность" советской - с ее опорой на героику Гражданской и Советско-германской войн.
Сейчас происходит почти то же самое - идет создание субкультуры сопротивления, перебор (кастинг) идеологем, новое мученичество окружает оппозиционную борьбу ореолом. И общий вектор здесь направлен в сторону правой социал-демократии и русского национального федеративного государства.
Так что когда путинизм завалится, то новая идеология вырастет отнюдь не из "военного фашизма" гиркинцев, не из бредней Изборского клуба или из "неосталинизма с человеческим лицом" Удальцова.
Что же касается поиска оптимальной стратегии, то я представляю, как бы выглядел тот, кто в конце 1987 года посоветовал бы Сахарову готовиться к избирательной кампании и руководству оппозиционной фракцией, обнадежил Ельцина тем, что он запретит растоптавшую его КПСС и распустит СССР, и посоветует двум молодым советским экономистам - Гайдару и Явлинскому - готовиться к руководству собственными партиями.
! Орфография и стилистика автора сохранены
